Заводу МДФ в Мортке не везло с самого начала. Достаточно сказать, что немецкое оборудование пролежало более пяти лет, пока его не выкупило правительство Югры.
Мало кто сегодня вспоминает о кредитно-бартерной линии «Тюмень — Германия». А ведь более десятка лет о ней говорили политики и писали газеты. Тон публикаций менялся от бурного восторга до негодования и обвинения в криминале. Хотя в самой схеме не было ничего криминального. Суть сводилась к тому, что Германия поставляла россиянам необходимое оборудование, а те в итоге рассчитывались сырой нефтью.
О диверсификации экономики правители задумывались уже в те времена, а без новых технологий о заветной модернизации не могло быть и речи. Для приобретения современного оборудования требовались немалые деньги, а казна к тому времени оказалась пуста. Даже на зарплату бюджетникам зачастую не хватало.
Тюменцы стали первыми в России, кто договорился с немцами. Специальное торговое соглашение в январе 1993-го подписали глава администрации области Юрий Шафраник и премьер-министр Нижней Саксонии Герхард Шредер. Первый вскоре стал министром топлива и энергетики России, а второй — канцлером ФРГ. Будучи профессиональным нефтяником, тюменский губернатор вел речь о привлечении инвестиций для реконструкции нефтепроводов и ремонта простаивающих скважин, разработки существующих и освоения новых месторождения, в том числе реализации Уватского проекта, строительства предприятий по переработке нефти и газа, производства нефте-и газопромыслового оборудования. Немцы готовы были исполнить любой наш каприз на сумму свыше миллиарда дойчмарок.
Можно только гадать, как бы распорядились столь немалой суммой, особенно по тем временам, если бы Юрий Шафраник и далее оставался главой региона. Однако Борис Ельцин буквально на следующий день после подписания соглашения пригласил подающего надежды политика в федеральное правительство. Пришедший же на смену Леонид Рокецкий распорядился наследством по собственному разумению. Первый же транш в 212,3 млн дойчмарок оказался последним.
Леонид Рокецкий сделал ставку на строительство мини-пекарен и колбасных цехов, призванных обеспечить народ продовольствием. Ставка, похоже, не сыграла. Большинство получателей оборудования просто не в состоянии было рассчитаться по предоставленным кредитам.
Впрочем, не все столь безнадежно. Благодаря кредитно-бартерной линии Siemens, например, поставил цифровую телефонную станцию, и Тюменский район обрел столь долгожданную связь. Заводу MDF повезло гораздо меньше. Оборудование, предназначенное для Кондинского района, добрую пятилетку пролежало в законопаченных ящиках. Возможно, тюменский губернатор просто не смог договориться со своим северным коллегой. Лишь по настоятельной просьбе Сергея Собянина, возглавившего Тюменскую область, правительство Югры выкупило у тюменцев набор залежавшегося оборудования.
Поколения оценят
Хозяином оборудования стал Фонд поколений Ханты-Мансийского автономного округа. Он потратил немало сил и бюджетных средств на запуск завода в Мортке. Строительство начали в 2001-м, а первую очередь, рассчитанную на 50 тысяч кубометров плит из мелкодревесной фракции, запустили только в 2005-м. За очередную пятилетку предприятие так и не смогло выйти на проектную мощность. В 2008-м завод произвел 38,5 тыс. кубов плиты, в 2009-м — 13,5 тыс., а значительную часть этого года и вовсе простоял без работы.
А ведь правительство округа возлагало на завод серьезные надежды. Предприятие по глубокой переработке сучков, коры, корней, хвои и прочей неделовой древесины, к тому времени едва ли не первое на постсоветском пространстве, призвано было стать ключевым звеном единой цепи. Первый за Уралом лесопромышленный комплекс должен был включить в себя лесозаготовку, лесопиление, обработку качественной древесины и переработку «отходов» в плиту МДФ. Только полная переработка сырья — до самой последней щепки — при рыночной экономике гарантировала рентабельность производства. Однако в реальной жизни цепочка, детально прорисованная на бумаге, никак не желала срастаться, неизменно распадаясь на звенья.
Доктор прописал
В очередной раз завод запустили 18 августа. За четыре дня до визита губернатора Югры. Наталья Комарова попыталась понять причины, по которым высокотехнологичное производство то и дело дает сбои. Для решения накопившихся проблем глава региона созвала в Мортке заседание антикризисного штаба.
— Опустим сейчас первый извечный русский вопрос: «Кто виноват?» Остановимся на втором: «Что делать?» — призвала приглашенных лиц к конструктивному разговору Наталья Комарова. — От состояния лесопромышленного комплекса напрямую зависит жизнеспособность экономики всего района. Еще в июне правительство округа создало группу по разработке мер поддержки лесной отрасли. Она действует пока в режиме антикризисных мер. Хотелось бы как можно скорее перейти к работе в плановом режиме. Обеспечить проектную загрузку производств, сохранив рабочие места и своевременно выплачивая зарплату. А в перспективе привлекать частные инвестиции. Для жителей Мортки это то, что называется — доктор прописал.
Андрей Рюпин, недавно возглавивший завод МДФ, продолжил заданную главой региона «медицинскую» тему. Прежде чем приступить к лечению больного, генеральный директор постарался поставить диагноз. Прежнее ООО «ЛПК МДФ» по иску налоговой инспекции признано банкротом. Основные причины — недостаток сырья и неритмичная работа конвейера, а отсюда — нестабильное качество выпускаемой плиты и срывы поставок.
— Мы просто не могли себе позволить ждать, когда завод поставит нам обещанную плиту, — сокрушается Евгений Марков, председатель совета директоров группы компаний «Карсикко лес». — Мы три раза подпадали под серьезные штрафы из-за необязательности партнера. Нам приходилось срочно закупать плиту на стороне. К тому же качество оставляло желать лучшего. Одна партия плиты кардинально отличалась от другой.
Немало претензий к старому руководству накопилось и у местной власти. Как заметил Александр Тагильцев, глава Мортки, заводские начальники свысока поплевывали и на него, и на лесозаготовителей. Последние сидят без работы, а предприятие, построенное на бюджетные деньги и принадлежащее автономному округу, приглашает финские бригады. Техника у них точно такая же, а вот себестоимость кубика леса — кратно выше. В результате и сами обанкротились, и лесозаготовительные предприятия района довели до банкротства. Со сменой начальников отношения изменились кардинально, по два-три раза в неделю у главы района собираются все заинтересованные лица, оперативно согласовывая позиции и вымечая очередные шаги по выходу из кризиса.
Для начала ООО «Завод МДФ», созданное новым руководством Фонда поколений, взяло на себя все долги банкрота по заработной плате, по расчетам с поставщиками и подрядчиками. Но если с коллективом рассчитались полностью, то с «Уралхимпластом», поставляющим в Мортку синтетические смолы, пришлось договариваться о реструктуризации задолженности. Долг в 18 млн рублей обязались погасить за три года. Сырье — 12 тысяч кубов — поставила «Карсикко Лес», заинтересованная во вхождении в капитал завода. Иначе запуск производства просто не состоялся бы.
Директору пришлось наводить элементарный порядок. На заводе работало свыше пятисот сотрудников, численность доходила до 850 человек. Из всех оставили 245, что вполне достаточно для стабильной работы предприятия. Выработка на человека к концу года составит 90 тыс. рублей, а в последующем — 120 тыс. рублей. В лучшие годы она не превышала 28 тыс. рублей.
Следующий шаг — запуск цехов половых покрытий и профильного погонажа. Сразу возрастет выручка. Но главное, на завод смогут вернуться еще 80 специалистов. Задача-максимум — выпуск полного ассортимента продукции, включая ламинат. Естественно, не уступающей по качеству российским и импортным аналогам. Это заметно облегчит переговоры с избалованными потребителями. Ведь только в нашей стране плиты МДФ производят уже шесть заводов.
Бег с препятствиями
Но на пути благих намерений вновь возникают барьеры. Имущество завода изъято в казну автономного округа. «Мы на свой страх и риск запустили производство, — сетует губернатору Андрей Рюпин. — Хотя не имеем права эксплуатировать имущество. Оно нам просто не принадлежит. Не можем пока и продать продукцию».
Наталья Комарова не видит в имущественных отношениях неразрешимых проблем. Незамедлительно следует поручение чиновникам: подготовить такой договор, который позволил бы предприятию развиваться. Андрей Рюпин просит особое внимание обратить на арендную плату, которая может оказаться просто непосильной для выходящего из кризиса производства. В крайнем случае, оставлять арендную плату на предприятии для последующих инвестиций. «Плату можно и в один рубль установить, — замечает губернатор. — Главное — идеология: договор должен быть выгоден для экономики предприятия».
Головную боль прибавляет заводская котельная, которую по нормативам должны обслуживать 60 человек. Ее мощность — 60 мегаватт — вдвое превышает потребности предприятия. Даже если подключить к централизованному отоплению всю Мортку, то свободными остаются еще 20 мегаватт. «Сургутская ГРЭС какая-то!» — шутит Наталья Комарова и тут же вполне серьезно предлагает своему заместителю Вячеславу Новицкому до конца недели найти решение энергетической проблемы, подготовив соответствующее техническое задание.
Следующая беда — сырьевая база. У нового предприятия нет собственного лесного фонда. Следовательно, негде вести заготовки. Заводчане просят как можно скорее оформить субаренду участка, переданного ранее на 20 лет обанкротившемуся предшественнику, или провести новый аукцион. «Наша задача — не потерять имеющийся участок, — диктует очередное поручение губернатор. — Необходимо также ускорить процедуру банкротства, вплоть до подписания мирового соглашения с кредиторами. Это обойдется дешевле, чем содержать фактически за счет налогоплательщиков два юридических лица — старое и новое».
Щепки летят
Заседание антикризисного штаба изрядно затянулось. Речь шла о необходимости скорейшего проведения лесоустроительных работ. Сегодня участки сдаются арендаторам без соответствующей документации, что, по признанию губернатора, является прямым нарушением федерального законодательства. В итоге компании покупают на аукционах кота в мешке: зачастую лес на разыгрываемых участках давно уже выгорел или сгнил.
Александр Худяков, генеральный директор Куминской лесопромышленной компании, предлагает губернатору профинансировать проект по переработке корней и прочих лесных отходов в щепу, поставив технику на баланс муниципалитета. На организацию производства требуется 50 млн рублей (примерно столько округ ежегодно тратит на доставку угля). Зато потом предприятие сможет снабжать щепой котельные района, работающие сегодня преимущественно на завозном угле. В Мортке, например, за минувшую зиму щепа помогла сэкономить местному бюджету на топливе 5 млн рублей.
— Да не смотрите вы в сторону бюджета! — призывает руководителей Наталья Комарова. — Не умеют чиновники заниматься бизнесом. Мы и сами не будем двигаться, и вам не дадим. Схема может быть только такой: бюджет помогает вам запустить проект, а затем вы возвращаете вложенные деньги. Это уже не помощь, а сотрудничество. Две большие разницы!
Наталья Комарова призвала и руководство Фонда поколений задуматься о привлечении частного инвестора к управлению заводом МДФ. «Хозяин — барин, — с ходу отреагировал Андрей Рюпин. — Как скажете, так и будет. К инвестору готовы идти в любой момент».
Андрей Фатеев