Прочные корни Ямальского парламента

Законодательное Собрание Ямала отмечает свой 20-летний юбилей. За эти два десятка лет арктический край, обретший самостоятельность, буквально преобразился.

Накануне юбилея мы встретились с Сергеем Харючи, вот уже четырнадцатый год возглавляющим Законодательное Собрание Ямала. По мнению этого представителя древнего ненецкого рода, почти три сотни лет тому назад обосновавшегося в Тазовской тундре, колоссальные преобразования на краю земли стали возможны во многом благодаря обретению автономным округом самостоятельности и равноправному сотрудничеству с Тюменской областью.

Не от хорошей жизни

‒ Сергей Николаевич, отношения с Тюменской областью у Ямала в начале 1990-х складывались, мягко скажем, непросто. Северяне настаивали даже на создании Ямальской республики.

‒ За создание республики ямальцы ратовали не от хорошей жизни. Просто на Ямале за годы промышленного освоения накопилась масса экономических, экологических и социальных проблем. Разрешить хотя бы часть их можно было только при наличии прав, в том числе на землю. Таким правом тогда обладали лишь республики в составе РСФСР. Поэтому логика тех действий вполне понятна. Цель была чётко определена, а для её достижения в тех условиях мои земляки готовы были назвать автономию хоть штатом, хоть резервацией. Позднее, когда началась работа над Федеративным договором, а затем Конституцией ‒ а все автономии страны, включая Ямал и Югру, сообща добивались самостоятельности и равных с другими регионами прав, ‒ «республиканские» идеи отпали сами собой.

‒ Вы в это время не только возглавляли ассоциацию «Ямал ‒ потомкам», но и представляли своих земляков в Тюменском областном Совете народных депутатов.

‒ К слову, в областной Совет на первых поистине демократических выборах наша ассоциация провела 5 депутатов, ещё 15 представителей прошли в Ямало-Ненецкий окружной Совет, а двое ‒ в Верховный Совет РСФСР. В Тюмени коллеги избрали меня председателем комиссии по национальной политике, членом Малого Совета областного Совета народных депутатов. И то, что за все 1990-е и начало 2000-х в большой Тюменской области не произошло ни одного серьёзного национального конфликта, во многом отношу к заслугам нашей комиссии.

Имя в истории

‒ Юрий Шафраник, возглавлявший Тюменский областной Совет народных депутатов, инициировал тогда разработку Концепции перехода региона на самоуправление в условиях формирования рыночной экономики. А уже в 1991-м концепция легла в основу Указа Президента РСФСР «О развитии Тюменской области», делегировавшего региону право «формировать и свободно использовать территориальный фонд товарных и сырьевых ресурсов в объёме 10 процентов от общего производства нефти и газа на территории области и автономных округов». Все три территории получили в свои бюджеты весьма увесистую прибавку.

‒ Считаю, имя Юрия Константиновича должно быть золотыми буквами вписано в нашу общую историю. Это он ‒ светлейшая голова! ‒ убедил нас разработать и принять концепцию, которая легла в основу не только указа президента, но и Федерального закона «О недрах». Эти документы позволили нашим трём территориям выжить в сложнейшие 1990-е. Концепция также предусматривала, что вертикально-интегрированные компании, создаваемые на базе добывающих объединений, перерабатывающих заводов и сбытовых предприятий, останутся под контролем государства, а на базе новых месторождений «вырастут» тысячи новых компаний. К сожалению, многие замыслы воплотить в жизнь полностью не удалось. К счастью, мы сохранили Газпром, он был и остаётся под контролем государства. Хотя в 1990-е было немало желающих развалить единую систему и приватизировать её по кускам. Сохранение Газпрома на Ямале как целостного организма тоже было предметом нашего беспокойства.

Безо всякого экстремизма

‒ Президентом ассоциации «Ямал ‒ потомкам» вас избрали ещё в 1989-м на первом учредительном съезде представителей коренных народов арктического края. На тот момент вы возглавляли окружной Дом культуры народов Севера.

‒ Незадолго до этого мне в руки попала книга о самоуправлении аборигенов Севера Америки, там я и прочитал про ассоциацию. Нам долгие годы постоянно внушали, что аборигены Америки загнаны в резервации, обнесённые чуть ли не колючей проволокой. Оказалось, это не так. Вот у меня и возникло желание объединить соплеменников и сочувствующих нам в ассоциацию для защиты своих прав. К разработке устава и подготовке учредительного съезда подключились не только все представители национальной интеллигенции, но и старожилы округа. Нас поддержала окружная власть в лице первого секретаря окружкома КПСС Валерия Первушина. Я помню, как радовался созданию этой организации легендарный геолог Василий Тихонович Подшибякин.

‒ От членов ассоциации в то время звучало немало, прямо скажем, экстремистских призывов. Вплоть до запрета разработки месторождений и угроз применить оружие против русских колонизаторов.

‒ Экстремизм, особенно на волне всеобщих митингов и демонстраций, проходивших по всей стране, был понятен: после стольких лет немоты у людей из тундры появилась возможность высказать свою боль, тревогу, предъявить требования. Ведь их родная земля оказалась буквально истерзана тракторами и вездеходами, изрезана трассами трубопроводов, покрыта залежами брошенного металлолома и строительного мусора. Реки загрязнялись нечистотами и разливами нефти. Покорители недр не гнушались рубкой заповедного кедрача и даже не считались со священными для ненцев местами…

При желании аборигенов легко можно было увести на тропу войны. Но наша группа из пяти человек изначально поставила чёткую, взвешенную задачу ‒ сохранение природы и традиционного образа жизни коренных народов, без какого-либо экстремизма. Испокон веков ненцы, ханты, селькупы весьма уважительно относились к гостям, дружески общались с геологами и другими первопроходцами, приглашали к себе в чум. Для восстановления добрых отношений предстояло поменять не только законы, но и психологию так называемых пришлых людей. За эту нелёгкую ношу общественники и взялись.

Переломить психологию

‒ К мнению президента ассоциации прислушивались?

‒ Далеко не всегда и не сразу. Даже свои, казалось бы, соплеменники. Однажды я предложил трём уважаемым ненцам, в том числе представляющим Ямал в Верховном Совете РСФСР, разработать и принять закон об оленеводстве. Меня лишь осмеяли: так, мол, мы скоро и до законов о пчеловодстве, коровах и овцах дойдём. Я попереживал, но продолжил продвигать свою идею через газеты, даже подготовил болванку закона. И со временем эти же «великие» ненцы больше меня стали кричать о необходимости его принятия.

‒ Закон об оленеводстве ведь приняли?

‒ Приняли. Но для этого потребовалось переломить психологию людей. Ведь в советское время государство, понимая социальную и экономическую значимость этой отрасли для аборигенов, автоматом субсидировало оленеводство. Впрочем, как и весь агропром. Ту же рыбу с промыслов вывозили вертолётами и самолётами. Вот почему совхозы ‒ и на Севере, и на Юге ‒ были у нас миллионерами. А когда наступили рыночные времена, почти все они развалились. В упадок стала приходить и такая этнообразующая отрасль, как оленеводство. На долгие годы прекратилось ветеринарное обслуживание, подготовка кадров, сбор и вывоз сырья, которое Страна Советов практически полностью отправляла за границу. Только недавно мы наладили собственную переработку мяса, шкур, пантов и крови оленя, хотя и не полностью… В новых условиях необходим был закон, который гарантировал бы государственную поддержку оленеводства. Требовались законы о сохранении традиционного образа жизни аборигенов, о тех же факториях, которые оказались брошены совхозами и пришли в упадок, о защите памятников духовной культуры. Все эти законы мы также приняли, правда, гораздо позднее.

Общее историческое прошлое

‒ В ноябре 1991-го глава администрации Ямала Лев Баяндин пригласил Вас к себе заместителем. Более четырёх лет Вы курировали национальную политику в автономном округе, создав профильный комитет по делам народов Севера.

‒ Подобной структуры на Ямале до тех пор не было. Отделы, сектора по национальным вопросам существовали чисто символически, не имея никаких экономических рычагов и возможностей для решения конкретных задач. А подумать предстояло о многом: о сохранении и развитии языков, возрождении обычаев, традиций, народных промыслов, подготовке национальных кадров.

‒ С чего начали?

‒ Первым делом подготовили постановление главы администрации округа по обеспечению кочевников продуктами на период весенних касланий. Провели совместно с ассоциацией и окружным Советом народных депутатов научную конференцию, где защитили Концепцию социально-экономического и культурного развития малочисленных народов Севера. И приняли её на ближайшей сессии Совета. К сожалению, многое из намеченного нами тогда реализовать до конца так и не удалось.

‒ Как известно, Вы, будучи заместителем губернатора, принимали самое деятельное участие в подготовке Устава автономного округа. С вашей подачи в этом документе территорию арктического края обозначили как место исторической жизнедеятельности коренных народов, а также закрепили квоту, обеспечившую постоянное присутствие в составе депутатского корпуса окружной Думы трёх представителей из числа аборигенов.

‒ Это было уже весной 1994-го, когда сформировали Государственную Думу Ямала ‒ она пришла на смену окружному Совету народных депутатов, возглавил её Николай Бабин, директор оленеводческого совхоза «Байдарацкий». К слову, во время совместной работы над Уставом округа я сблизился с целым рядом замечательных людей. Очень яркой личностью оказалась Наталья Комарова, мэр Нового Уренгоя, депутат первой Думы, с ней я не раз беседовал и спорил… В этот период мы разработали программу развития национальных посёлков, создали научную лабораторию этнографии и этнолингвистики для подготовки научных кадров из числа представителей коренных малочисленных народов Севера. К слову, мы не случайно изначально назвали наш комитет ‒ по делам народов Севера. Имели в виду защиту интересов не только коренных малочисленных народов, но и русскоязычных старожилов, с которыми у нас общее историческое прошлое, настоящее и будущее. Я сам рос в интернате, 10 лет учился вместе с ребятами разных национальностей. И у нас никогда не возникало столкновений на почве национальной неприязни. С детства мы вместе играли, ходили на охоту и рыбалку, бывали друг у друга дома, дружили, а наши родители вместе работали и жили в равных условиях.

Олени и газ

‒ Весной 1996-го Вы стали депутатом Государственной Думы Ямала второго созыва. И на первом же заседании коллеги избрали вас заместителем председателя Думы, возложив на вас руководство думским комитетом по делам национальностей.

‒ А ещё меня назначили председателем комиссии по разработке герба и флага автономного округа. Мы провели конкурс, но так и не смогли отдать предпочтение никому из участников. За основу взяли вариант Геннадия Сысолятина, директора детско-юношеской спортивной школы по национальным видам спорта. В соответствии с рекомендациями экспертов Геральдического совета при президенте страны я сам исполнил образец флага. Чуть позже появился герб округа. Юрий Неёлов предложил изобразить полярных медведей. Посоветовавшись, в их лапах поместили стилизованный щит, на синем фоне которого я дорисовал оленя, вспомнив с благодарностью своих школьных учителей, открывших во мне способности к изобразительному искусству. Вот так общими усилиями у нас появился герб, символизирующий вечность жизни в Арктике и главные современные богатства региона ‒ оленя и газ.

Окопная война

‒ Практически все 1990-е у северных автономий складывались весьма напряжённые отношения с Тюменской областью…

‒ Разногласия руководства двух округов и области преобладали во взаимоотношениях с того самого момента, когда автономии по Конституции стали самостоятельными субъектами Федерации. Все эти годы шла некая «окопная война» с взаимными упрёками. Тюмень пыталась вновь подчинить Север. Мы же прекрасно помнили, к чему это подчинение привело. Ведь практически все вопросы ранее решались в областном центре.

Доходило порой до смешного: чтобы проложить несчастный тротуар или построить туалет в деревне, надо было получить согласие в Тюмени. Зато разрешения, скажем, на рубку ямальского леса облисполком выдавал, минуя окружной и районные советы.

‒ Но Тюмень, по сути, сама была заложником той системы. Ведь советское государство ставило задачу любой ценой взять нефть и газ. Вполне естественно, что все социальные проблемы отходили на второй план.

‒ Тем не менее именно к Тюмени ямальцы предъявляли претензии по поводу убогости своих поселений, отсутствия коммунальной инфраструктуры… В свою очередь мы все эти годы пытались найти компромисс. Наша Дума, например, предлагала даже создать депутатскую ассамблею трёх Дум, которая бы разрабатывала законы, обязательные для исполнения на территории всех трёх регионов, но с последующей ратификацией на заседаниях областной и окружных Дум. Мы подготовили положения не только о депутатской ассамблее, но и об административном совете, исполнительной дирекции совета губернаторов, своего рода правительстве большой Тюменской области. Однако тюменцы категорически отказались рассматривать наш вариант добрососедского сотрудничества и выхода из кризисной ситуации.

Договор трёх

‒ Добрососедское сотрудничество восстановилось лишь с избранием губернатором Тюменской области Сергея Собянина, на протяжении почти двух созывов возглавлявшего Думу Ханты-Мансийского автономного округа. Незадолго до этого Вам доверили руководство Государственной Думой Ямала третьего созыва.

‒ Смена губернатора Тюменской области действительно облегчила взаимопонимание с соседями. Но окончательно точку поставили только в 2004-м, когда три губернатора ‒ Сергей Собянин, Александр Филипенко и Юрий Неёлов ‒ подписали трёхсторонний договор. Этот документ открыл новую страницу во взаимоотношениях братских территорий, позволив автономным округам сохранить статус равноправных регионов. Тогда же сформировали областную программу «Сотрудничество», наполняемую за счёт налога на прибыль с территорий Югры и Ямала. В рамках программы строятся дороги, больницы, детские сады и учебные заведения, субсидируются пассажирские перевозки водным и воздушным транспортом. Тысячи северян без малого десять лет получают бесплатную медицинскую помощь в клиниках областного центра, учатся в тюменских вузах, набираются сил в «южных» санаториях и детских оздоровительных центрах. В Тюмени возводится уже второй ямальский микрорайон для наших ветеранов.

‒ Если бы не тот договор, то Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа могли бы повторить судьбу многих других автономий, которые в соответствии с федеральным законом растворились в составе краёв и областей.

‒ Абсолютно верно. Мы вернулись бы к тому, от чего ушли в начале 1990-х. Как говорят коллеги из объединившихся регионов, денег на их территории после слияния стало заметно меньше… К тому же эффективно управлять огромнейшей территорией ‒ от сладковских степей до Ледовитого океана ‒ из Тюмени практически нереально. Ведь по площади наш регион равняется Испании, Франции, Германии, Швейцарии и половине Бельгии вместе взятых. Не многим уступаем мы этим развитым странам и по экономической мощи. Один только Ямал обеспечивает шестую часть мировой добычи газа. Вместе с Югрой и тюменским югом мы добываем почти 9 процентов нефти на планете. Наш большой регион всерьёз заявил о себе и на глобальном рынке полимеров. В прошлом году мощнейший комплекс по переработке углеводородов, в том числе и ямальских, запущен в Тобольске. Не за горами ввод в эксплуатацию ещё одного комплекса по производству полимеров ‒ на этот раз в Новом Уренгое. На полуострове Ямал завершается строительство порта Сабетта, открывающего кратчайший выход всей России по Северному морскому пути на мировые рынки. В самом разгаре строительство завода по сжижению природного газа. И это только самое начало масштабного освоения Арктики.

Проблемы с бородой

‒ Ровно месяц назад Законодательное Собрание Ямала инициировало проведение в Салехарде депутатских слушаний по развитию Арктики… И даже пригласило к обстоятельному разговору коллег из Тюменской областной Думы, а также губернаторов двух наших регионов.

‒ Подобные слушания с приглашением коллег, в том числе и югорских, мы намерены отныне проводить регулярно. Ведь Ямал на государственном уровне определён стартовой площадкой, форпостом по освоению Арктики. Всё, что задумано, одному Ямалу исполнить не по силам. Необходима консолидация усилий. Только так мы сможем реализовать все проекты и совершить колоссальный рывок вперёд в социально-экономическом развитии страны. А раз так, значит, все мы должны обладать одинаковой объективной и оперативной информацией, внося коррективы в действующее законодательство.

‒ На депутатских слушаниях речь шла о многочисленных экологических, социальных проблемах Ямала. В рекомендациях депутатских слушаний вы обозначили более десятка наболевших тем, требующих скорейшего принятия решений. Помимо всего прочего вы намерены инициировать принятие федеральных законов «Об этнологической экспертизе» и «Об экологическом контроле», а также подготовить ряд программ ‒ по развитию транспортного комплекса, модернизации коммунальной инфраструктуры, подготовке кадров.

‒ И это не случайно. У нас масса проблем с бородой. Сколько ещё времени пройдёт, пока снесём тот же последний барак! Кроме того, мы обязаны заранее просчитать все риски в случае активизации промышленного освоения арктических территорий и предусмотреть компенсационные меры. Есть перегибы федерального законодательства по территориям традиционного проживания. Я могу много говорить о каждой из проблем, требующих комплексного решения. Скажем, сегодня округ за счёт бюджетных средств обучает специалистов, а они зачастую не могут устроиться на работу. Немало парней с высшим образованием кочуют в тундре. Недропользователи заявляют: ваши кадры не имеют ни опыта, ни квалификации. А я всякий раз отвечаю: они же не просятся в начальники?! Возьмите их для начала разнорабочими, подмастерьями. Где-то же ребята должны опыта набираться. К тому же это явно дешевле, чем вахтами завозить персонал с «большой земли». Тем более что для масштабного освоения Арктики потребуются десятки, если не сотни тысяч рабочих рук.

«Не только играли в войнушку»

‒ Уже после парламентских слушаний по Арктике депутаты Законодательного Собрания Ямала, Тюменской областной и Ханты-Мансийской окружной Дум вместе с тремя губернаторами собрались в Ханты-Мансийске. И договорились о проведении совместного совещания в Тюмени.

‒ 20 лет назад мы поступили чрезвычайно мудро, сформировав именно такой механизм управления огромной территорией, которая называется Тюменская область. Север и Юг не только «играли в войнушку». Нам удалось заложить крепкие устои парламентаризма и государственности на ямальской, югорской и тюменской земле. Наши действия должны быть синхронными во многих направлениях. Только тогда мы сможем эффективно управлять территорией, добиваться её устойчивого социально-экономического развития, а значит, создавать комфортные условия для наших жителей. Я хочу искренне пожелать всем нам успешной работы в одной упряжке.

Андрей Фатеев