Закручиваем гайки?

Без разработки собственных технологий и развития отечественной индустрии Россия не сможет конкурировать на мировом рынке. Мы так и будем оставаться сырьевым придатком развитых государств.

На V Национальном нефтегазовом форуме, прошедшем в столичном «Экспоцентре», два дня говорили о технологической оснащённости и инновационном потенциале топливно-энергетического комплекса России.

«Как бы нам ни пытались помешать»

Дмитрий Медведев, отчитываясь накануне в Госдуме РФ о деятельности правительства, заявил: «Прошедшие шесть лет стали настоящим стресс-тестом для экономики страны. Но прошли мы его весьма достойно». Оно и немудрено. При столь крепком стержне как ТЭК, созданном ещё в СССР. Благодаря ему Россия сохранила за собой первое место в мире по экспорту газа, второе ‒ по экспорту нефти. Поставки чёрного золота за несколько кризисных лет возросли с 237 до 257 миллионов тонн. Вдвое больше того, что Страна Советов отправляла за рубеж в лучшие свои годы. Практически вдвое больше, чем весь «нерушимый Союз», экспортируем природного газа. И это при меньших объёмах добычи.

Продажа углеводородов за прошлый год (при не самых высоких ценах) принесла нам более 60 процентов экспортных поступлений. Нефтегазовый сектор на 40 с лишним процентов наполнил нашу казну и обеспечил три четверти роста промышленного производства, заработав свыше трети всей прибыли отечественной экономики. И это ещё не учтён синергетический эффект. Ведь нефтяники и газовики обеспечивают работой десятки смежных отраслей.

Задача государства ‒ повысить синергию. Потому премьер немало громких слов сказал парламентариям об импортозамещении, отметив «наибольший эффект» в нефтегазовом машиностроении. И в завершение пламенной речи подчеркнул: «Мы не просто выжили, мы начали развиваться, как бы нам ни пытались помешать извне».

Принуждение к импортозамещению

Разговор о синергии на Национальном нефтегазовом форуме продолжил Михаил Иванов, директор департамента станкостроения и инвестиционного машиностроения Минпромторга России. Чиновник буквально излучал оптимизм, оперируя цифрами. За три года зависимость от импорта российского топливно-энергетического комплекса удалось сократить на 8 процентов (в 2014-м было 60, в прошлом стало 52 процента). Объём производства нефтегазового машиностроения вырос на 50 миллиардов рублей, а экспорт ‒ на 10 миллиардов. Внутрироссийский рынок оценивается в полтриллиона рублей. Таким образом, нам вполне хватит даже внутреннего спроса для развития «тех или иных компетенций».

Импортозамещением в ТЭК занимаются межведомственная рабочая группа и научно-технический совет. По всем ключевым направлениям созданы рабочие группы под руководством представителей нефтегазовых компаний, которые формируют конкретные технические задачи. На разработку технологий, выпуск образцов оборудования и вывод их на рынок с 2016 по 2019 год из бюджета выделяют 7 миллиардов рублей. Кроме того, фонд развития промышленности за три года профинансировал 14 проектов нефтегазового машиностроения на 3,5 миллиарда.

Минпромторг намерен ещё сильнее закрутить гайки, ограничив импорт. После 1 июля государственные компании практически все свои покупки за рубежом вынуждены будут обязательно согласовывать с правительственной комиссией по импортозамещению. Перечень подпадающей под запрет техники, оборудования и материалов содержит 227 позиций. В чёрный список включены плавучие платформы, буровые установки, роторные управляемые системы для проходки скважин, различные промышленные контроллеры и насосы, в том числе для гидроразрыва пластов. Ужесточая требования, государство рассчитывает простимулировать спрос на российскую продукцию. И уже в 2020-м снизить импортозависимость того же топливно-энергетического комплекса до 43 процентов.

«Не остаться за бортом истории»

Директор департамента технологических партнёрств и импортозамещения одной из нефтяных компаний на правах модератора пленарной сессии предложил экспертам порассуждать о будущем ТЭКа. И поискать ответы на вызовы времени, то и дело возникающие перед стержневой отраслью России. В частности, по закупкам импортозамещённой продукции. Первые её партии, как правило, заметно дороже иностранных аналогов. А основным требованием тендерных процедур является наименьшая цена. Как обойти данное препятствие? Возникают вопросы и у потенциальных производителей замещаемого оборудования по доступу к государственной поддержке. У каждого фонда, каждого института развития собственные формы заявок и своя система отчётности. Хотя можно было бы унифицировать бюрократические процедуры, облегчив получение денег.

‒ Вызовов предостаточно, ‒ соглашается Павел Сорокин, буквально месяц назад назначенный заместителем министра энергетики РФ (к своим 32 годам он успел поработать аналитиком в западных компаниях, вице-президентом «Morgan Stanley» и главой аналитического центра Минэнерго). ‒ Причём главным из всех вызовов является ужесточение конкуренции. Наши нефтегазовые компании, выходя на новый блок, особенно за рубежом, вынуждены подбирать лучших подрядчиков, признанных лидеров. Иначе потеряют контракт и проиграют в конкурентной борьбе.

Россия пока откровенно отстаёт от развитых государств. Создатель технологии, первым выведший её на рынок, получает гигантские преимущества. И дело не только в прибыли, но и колоссальном объёме информации, позволяющей постоянно совершенствовать технологию.

‒ Чтобы не остаться за бортом истории, нам нужны нестандартные решения, ‒ рассуждает начинающий заместитель министра. ‒ Наш народ изобилует идеями, однако крайне мало из них доходит до коммерциализации. Для доведения идеи хотя бы до опытного образца нужны научная база и краткосрочное финансирование. А в будущем для получения долгосрочного финансирования необходимо понимание рынка.

Такими «нестандартными решениями» могли бы стать инфраструктурная ипотека и переход нефтегазовой отрасли от налогообложения выручки к налогу на добавленный доход. Они способны на десятилетия вперёд заложить основу опережающего развития российских территорий и простимулировать освоение нерентабельных ныне запасов в той же Западной Сибири, обеспечив долгосрочный спрос на отечественную высокотехнологичную продукцию.

«Лишь бы ловили мышей»

Надеясь сохранить позиции, западные компании стремятся локализовать у нас свои производства и получить статус российского поставщика, приобретя тем самым равные с отечественным бизнесом права.

Наиболее яркий пример подаёт Schlumberger, создающий в России уже восьмой региональный центр. А начиналась локализация с Тюмени полтора десятка лет назад. В рамках соглашения о стратегическом партнёрстве с правительством Тюменской области компания инвестировала уже многие сотни миллионов долларов. На современных заводах тюменцы производят (в том числе и на экспорт!) погружные электроцентробежные насосы, перфорационные системы и геофизическое оборудование, обеспечивая заказами около 350 отечественных поставщиков.

Наши земляки разрабатывают «для нужд мира» программное обеспечение и технологии, оказывают техническую поддержку. В Тюмени работают несколько лабораторий по анализу керна и испытанию цементов, исследовательский центр по интенсификации добычи. В Сибирском тренинговом центре живут и повышают квалификацию специалисты со всего мира. Лучшие студенты тюменских вузов получают стипендии Schlumberger и проходят производственную практику, а по окончании обучения продолжают работу в международной компании.

По следам Schlumberger в Тюмень пришли Halliburton, Baker Hughes, Bentec, KCA Deutag, DynaEnergetics, Aggreko, Roxar… Американские, немецкие, британские, норвежские компании производят у нас оборудование и расходные материалы, разрабатывают программное обеспечение и моделируют месторождения, помогая нефтегазовым компаниям с наибольшей эффективностью извлекать ресурсы из недр. При этом зарубежные компании, предлагая лучшие решения, обеспечивают работой множество наших соотечественников.

Модератор дискуссии вспомнил даже ставшую крылатой фразу Дэн Сяопина. Главный архитектор китайских экономических реформ более полувека назад в абсолютно голодной и закрытой от цивилизованного мира державе рассказал народу про кота. Неважно, мол, какого он цвета, лишь бы ловил мышей. Пару десятилетий спустя, после великой пролетарской культурной революции, отбросившей Поднебесную на поколение назад, подзабытая фраза стала неофициальным девизом, под которым Дэн Сяопин буквально ломал заскорузлую систему. Коммунистическая партия разрешила частную собственность на средства производства и открыла страну для иностранного капитала, предоставив инвесторам невиданные доселе преференции. Шаг за шагом Китай из сборочной площадки планеты превратился в крупнейшую индустриальную державу мира.

«Спасибо Америке за санкции!»

Впрочем, далеко не все поддались обаянию иностранцев. Валерий Гарипов, председатель Союза разработчиков программного обеспечения и информационных технологий топливно-энергетического комплекса, поблагодарил Америку за санкции. А заодно напугал участников форума: в случае ужесточения санкций все производственные процессы могут быть остановлены. Ведь в нефтегазопереработке отечественные программы занимают один процент, в разведке и разработке ‒ пять процентов, в добыче ‒ пятнадцать процентов, в транспорте нефти и газа ‒ двадцать. Всё остальное ‒ зарубежное, преимущественно американское. Никакая локализация не поможет!

‒ О плачевной ситуации в использовании отечественного математического обеспечения я уже говорил на форуме, — напоминает бывший заместитель министра, создавший в своё время первую советскую цифровую каротажную станцию, которая составила реальную конкуренцию Schlumberger. — За прошедший год мало что изменилось. Всё так же плохо, всё отвратительно. Хотя наши программисты готовы всех обеспечить собственными разработками. Предложили Федеральному агентству по недропользованию делать модели месторождений на российском матобеспечении. Нам сказали: отлично, но давайте для начала протестируем его. Мы запросили 2 миллиона рублей, однако денег таких не нашли. Я встречался с министром энергетики, он сослался на плохого зама. Теперь у него новый зам. Надеюсь на молодого парня, которого благословил президент.

«По разные стороны баррикад»

«Новый молодой зам», комментируя выступления, отметил, что участники дискуссии зачастую находятся по разные стороны баррикад. У каждого из них собственная правда.

‒ Мы знаем проблемы, ‒ заверил Павел Сорокин. ‒ Но прежде чем принять решение, хотелось бы выслушать все заинтересованные стороны, чтобы не создать чрезмерных рисков для функционирования того, что уже есть, и при этом дать возможность развиваться российским предприятиям. Ведь если, не дай бог, что-то произойдёт с точки зрения санкций, то будет поздно. Если нам заблокируют ту же сейсмику, мы просто не сможем интерпретировать получаемые данные и остановимся. Тут нужен новый системный подход!

Такой подход уже предложили депутаты Госдумы РФ. Подготовленный проект федерального закона «О мерах противодействия на недружественные действия США» вводит запрет или как минимум ограничения на закупки программного обеспечения и технологического оборудования. Развернулось настоящее соревнование, чего бы ещё такого запретить ‒ от лекарств до самолётов. По мнению политиков, запрет приведёт к буму в импортозамещении.

Комментарий

Юрий Шафраник, председатель совета Союза нефтегазопромышленников России:

‒ Когда-то только Уралмаш делал по 300 буровых в год. Сейчас производим 30‒40 штук. А нам надо сменить тысячу буровых, изношенных физически и морально. Мы их и дальше будем закупать в Китае?

Андрей Фатеев