СИБИРСКИЙ ГУБЕРНАТОР

Государство Российское и его регионы издавна определяли в терминах антропоморфных. Так, Урал — опорный хребет державы. Санкт Петербург — мозг. Москва — сердце и не только в духе сентиментальных традиций, идущих от Карамзина. Это сердце — насос, прокачивающий ныне через себя основные финансовые потоки, собираемые и затем разводимые кровососной системой. Тюменская же область предстаёт при этом в роли всероссийской селезёнки — органа, непрерывно генерирующего свежие вливания валютно-конвертируемой крови в жилы российской экономики.

С вхождением России в мировой рынок именно Тюмень с её нефтегазовыми кладовыми стала магнитным полюсом для всесветно известных инвесторов. Здесь скащиваются главнейшие интересы могущественнейших кланов российской олигархии. Здесь формируется российское будущее на ближайшую перспективу — до той поры, когда сумеем достойно выглядеть в мировой экономике и политике за счёт своих собственных достоинств, а не только за счёт природных богатств. Губернатор этого российского Клондайка Леонид Рокецкий. Он отнюдь не выглядит харизматическим лидером в классическом смысле, не рвёт голосовые связки ни на митингах, ни в Совете Федерации, не становится ни героем, ни антигероем на первых полосах столичных изданий. Он просто делает своё дело.

ХЛОПЦЫ, ЧЬИ ВЫ БУДЕТЕ?

Рокецкий Леонид Юлианович родился 15 марта 1942 года в селе Носов Бережанского района Тернопольской области Украинской ССР в крестьянской семье. Время и место появления его на свет были отнюдь не идеальны — война, оккупацияВпрочем, с первых шагов по жизни у Леонида Рокецкого все было «как у людей». Женился. Завёл детей — сына и дочь. В установленном порядке окончил Львовский политехнический институт, после чего отправился как десятки тысяч его сверстников, на Север. Рокецкого судьба занесла в Сургут. И это было неслучайно. Прирастая Сибирью, Россия Великая с незапамятных времён вытягивала в таёжные просторы выселенцев из Руси Малой, Белой, Червоной и пр. В дореволюционные времена шли западнороссы «встреч солнцу» за-ради незанятых землиц, послереволюционные гнались за длинными рублями и скорыми карьерами — кому что более с руки. Выходцы с западной Украины — Львовщины, Тернопольщины, Волыни целыми командами садились на скоро возникающие управления, тресты, объединения по нефте-, газодобыче переработке, особенно же в строительстве, где «щирые хлопцы з палоныны» всегда были вне конкуренции по отношению к местным, не шибко умелым и трезвым работничкам. Леонид Рокецкий прибыл в Тюменскую область в 1970 году и двинул как раз по строительной части. С 1970 по 1981 год он — мастер, прораб, главный инженер управления, заместитель управляющего, главный инженер треста «Сургутгазстрой». А с ноября 1981 года оказался в советских органах власти. Вскоре стал первым заместителем председателя, а с июня 1988 года — председателем Сургутского горисполкома. Перестроечная круговерть заставила многих представителей партноменклатуры подтверждать своё право на занимаемые кресла в ходе первых более или менее демократичных выборов 1990 года. Рокецкий этот экзамен выдержал с блеском — в марте он был избран депутатом Сургутского горсовета, а 22 апреля — депутатом Тюменского облсовета.

Опытный хозяйственный руководитель, дважды удостоенный доверия избирателей, мог в ту пору рассчитывать на особое внимание партийного руководства, ещё не растерявшего тогда рычат управления, во всяком случае, в провинции. Неудивительно, что в мае того же, 1990 года сургутский «градоначальник» стал членом Тюменского обкома КПСС, где первым секретарём был Ю. Шафраник. Вскоре Шафраник возглавил облсовет (в точном соответствии с указаниями, распространяемыми от имени Михаила Горбачёва), а Рокецкий стал предисполкома. Они неплохо сошлись тогда.

ОТ «ВТОРОГО» ДО «ПЕРВОГО» В ОБЛАСТИ

Как сказано в Священном писании «смирение паче гордости». Это вполне соотносимо с Леонидом Рокецким, неоднократно высказывавшимся в том духе, что он будто бы в политике не разбирается и занимается оной лишь в силу необходимости. Реально же тюменский тандем Шафраник-Рокецкий вполне выявил чёткое понимание ими политической ситуации ещё 20 августа 1991 года, когда Тюменский облсовет и Тюменский облисполком дружно заявили об антиконституционности действий ГКЧП и указали, что Советы являются единственно законными органами власти в Тюменской области. Данное заявление было сделано в самый подходящий на то момент, когда победа российского руководства была ещё далеко не очевидна, хотя и неизбежна по здравому рассуждению. Уже на следующий день подобные изъявления верности сыпались со всех концов России, но Шафраник с Рокецким выступили тогда, когда это было оценено как «политический поступок». Августовский демарш тюменской команды обеспечил ей полное доверие и Ельцина, и областного депутатского корпуса.

В ходе последовавшего строительства вертикали исполнительной власти в октябре 1991 года сессия Тюменского областного совета представила Президенту РФ для утверждения в должности главы Администрации две кандидатуры. Ю.К. Шафраника и Л.Ю. Рокецкого. Реально они не были соперниками и после назначения Шафраника главой Администрации Тюменской области Рокецкий с ноября 1991 года стал его первым заместителем. Однако дальнейшие перипетии российской политики вскоре развели их судьбы. В декабре 1992 года произошла смена главы кабинета (первая и последняя в постперестроечной России): вместо Е. Гайдара премьером стал В. Черномырдин. Новый председатель правительства первым делом назначил своего человека на пост министра топливно-энергетической промышленности (данное кресло пустовало с лета 1992 года, после отставки «гайдаровца» В. Лопухина). Выбор Черномырдина пал на Ю. Шафраника, имевшего соответствующий авторитет и структурах ТЭК (до своего секретарства в Тюменском обкоме КПСС он был начальником ПО «Лангепаснефтегаз»). Место «первого» в Тюменской области освободилось и Рокецкий указом Президента России Бориса Ельцина был назначен главой обладминистрации.

Время было весьма непростое. Россия только что пережила первый этап реформ, которым досужие остряки из СМИ окрестили «шок без терапии», и начинала движение к полноценному рынку. При этом Тюменская область оказалась в лидерах по темпам капитализации, почти что наравне с Москвой. Но если столичное руководство имело в своём распоряжении достаточно эффективные рычаги управления этим процессом, то тюменские лидеры вынуждены были в значительно большей мере приноравливаться к обстоятельствам, от них не зависящим. Причина этого заключалась в спецификации региона, развитие которого с начальных времён «нефтяного бума» шло своим, особенным путём. Реальные ресурсы (финансовые, материальные, организационные) здесь находились в руках всесильных нефтегазодобывающих ведомств, которым местная власть традиционно была «не указка». Министерствам и главкам наследовали мощные компании, коммерческие («Газпром», «ЛУКОЙЛ», «Юкос», «Сургутнефтегаз») и унитарно-государственные («Роснефть», «Транснефть»). Эти экономические «бронтозавры», ранее других оценившие вкус хозяйственной самостоятельности и рыночных возможностей замкнули контуры своего влияния на самых верхних этажах федеральной власти — что им были заботы скромного областного истеблишмента. В результате тюменская властная «головка» вынуждена была постоянно лавировать между интересами своих экономических гигантов и связанных с ними московских чиновно-финансовых групп.

В течение кризисного 1993 года политическая жизнь в Тюмени шла сравнительно тихо по сравнению с кипением страстей в Москве и ряде «продвинутых регионов». Сохраняющаяся линия Черномырдин-Шафраник-Рокецкий естественным образом встраивала тюменского губернатора в ряды «президентской партии», постепенно превращавшейся во «всероссийскую партию власти». После «красного октября» 1993 года Малый совет Тюменского облсовета принял благоразумное решение о роспуске органов Советской власти на территории области — таким образом Рокецкому не пришлось в этом деле конфликтовать с бывшими коллегами по Облсовету. Формирование новой структуры органов представительной власти в России началось с референдума по новой Конституции и выборов первого состава Федерального Собрания, проходивших 12 декабря 1993 года. Жители Тюменской области ещё в ходе апрельского референдума того же года о доверии ветвям власти определенно высказались в пользу Президента и проводимой правительством политики реформ («за» соответственно 58.4 и 52,1 процента голосов). Естественно, они поддержали и президентский проект Конституции в декабре. И на выборах Тюмень проявила себя как регион преимущественно умеренных политических ориентаций.

В Госдуме были избраны умеренный демократ — «яблочник» и умеренный коммунист — хозяйственник. В Совет Федерации (тогда избиравшийся прямым голосованием) баллотировались 4 кандидата разных окрасок, но и здесь возобладала тюменская благорассудительность — победили умеренно — советский деятель Е. Павлов и действующий глава областной администрации. Итак, Леонид Рокецкий вновь получил мандат народного доверия, подтверждавший, хотя и косвенно, его право управлять регионом.
Состоявшиеся 16 марта 1994 года выборы в первый состав областной Думы команда Рокецкого также провела весьма успешно — чистые политики всех оттенков, от ярых демократов до записных «коммуняк», пролетели. А избраны были сплошняком администраторы и хозяйственники, многие — из бывшей партноменклатуры, так что досужие остряки нередко называли данный орган «областным партхозактивом».

Но именно такой состав оказался вполне работоспособным и достаточно авторитетным для населения и (что более важно) для директората, традиционно «делающего погоду» в области. И у Администрации с Думой стожились вполне рабочие взаимоотношения. Новый тур политической борьбы в России реально начался уже в первые месяцы 1995 года. Нельзя сказать, что лихорадка с грядущими выборами в Госдуму была слишком занимательна для тюменского губернатора, но в движение «Наш дом — Россия» он вступил, стал там членом политсовета (по принципу nobless oblige). Впрочем, в конце 1995 года, уже после думских элекций. замечен он был и на учредительной встрече шумейковского движения «Реформы — новый курс» вместе с Юрием Маточкиным и Эдуардом Росселем.

Так или иначе, в отличие от множества региональных начальников — политиков, постоянно и активно пользующихся своим членством в разного рода эфемерных политструктурах, особых партийных пристрастий у Рокецкого никогда не наблюдалось. Участвовал там, где надо было ради пользы для основного своего дела. На выборах в Госдуму в декабре 1995 года в Тюменской области, как и во многих регионах, по партийным спискам первенствовали коммунисты и другие оппозиционные блоки. Но в одномандатных округах избиратели опять, как и в 1993 году, отдали предпочтение кандидатам умеренной ориентации. В январе 1996 года в соответствии с новым порядком формирования Совета Федерации Рокецкий обновил своё право на сенаторское кресло — как действующий, хотя к тому времени и не избранный губернатор. Началась президентская кампания, и 15 мая 1996 года на заседании Совета Федерации губернатор Тюменской области Леонид Рокецкий предложил членам Совета Федерации собраться через 10 дней на внеочередное заседание с тем, чтобы заслушать программы всех кандидатов в президенты России. Он обратил внимание на то, что почти все кандидаты в президенты являются депутатами Госдумы, а среди членов Совета Федерации только один кандидат — председатель ЗС Кузбасса Аман Тулеев. Рокецкий предложил приостановить на период президентской кампании членство в Совете Федерации Амана Тулеева. Однако ни одна из инициатив Рокецкого не была тогда поддержана членами Совета Федерации. В ходе двух туров президентских выборов 1996 года избиратели Тюменской области отдали предпочтение Борису Ельцину и в этом была несомненная заслуга Леонида Рокецкого — не только хозяйственника и администратора, но и зрелого политика, значение и авторитет которого уже значительно выходили за рамки области — при полном отсутствии желания к тому с его стороны.

БЛИЖЕ К ПОЧВЕ

Леонид Рокецкий — из породы плотных мужиков. Склонен к полноте и притом любит толковую еду — по собственным словам, долго и мягко тренировал в кулинарии свою супругу. Действовал самым простым способом — не ел то, что не нравится. Предназначенные для похудания морковные котлеты так и не признал, а вот к картошке, жаренной на растительном масле, а не на сале, уже привык Гурманство предрасполагает к тому, чтобы в доме всегда было вдоволь собственной консервации. Губернатор охоч заготовлять всякие огурчики-помидорчики, тем более что и дачник он заядлый, хотя всем этим увлечениям изрядно мешает постоянный дефицит времени. Потому, может быть, так вкусно рассказывает Рокецкий о собственных походах на базар, о рецептах солений и т.д. Как-то перед одним журналистом сокрушался он: мол, бочку хорошую для засолки капусты не может достать, да и шинковку тоже. И сам себя в том обвинил, как губернатора. Шутки шутками, но вопрос о самообеспечении области хлебом насущным с самого начала губернаторствования весьма занимает Рокецкого. Ему, селянину происхождением, как-то стыдно, что не удаётся пока полностью кормиться с далеко не худых земель тюменщины. До революции сюда харч не завозили, более того, значительная часть сибирского экспорта хлеба и масла шла из этих мест. А экспорт тот, в целом, давал золота в несколько раз больше, чем все рудники и прииски Урала, Алтая и Сибири. Когда в шестидесятых-семидесятых пошла «большая нефть» Сибири, хиреющая социалистическая экономика получила допинг в десятки миллиардов долларов ежегодно. В нормальных условиях даже струйки малой от той валютной реки хватило бы на то, чтобы сделать тюменский юг зажиточнейшим агрокраем. Но нефтедоллары шли в распоряжение Москвы, чтобы частично использоваться на закупке продовольствия по импорту, а тюменские колхозы и совхозы получали лишь очередные программы развития. Более того, нефтяной бум в очередной раз стал напастью для сибирского сельского хозяйства, и так уже подорванного всевозможными преобразованиями и социальными экспериментами, — самые умные и работящие массами уходили на Север за приличными зарплатами и социальными льготами. Так что к началу перестройки нормального оборотистого мужика на деревне уже трудно было сыскать. Реформировать тюменское сельское хозяйство в смысле очередной коренной ломки производства и быта — бессмысленно. Но можно попытаться помочь селянам самим определиться, как жить далее. Поддержать ресурсами из облбюджета, где надо — пустить в ход пресловутое администрирование, раз чисто экономические рычаги не срабатывают. Короче — терапия, а не хирургия. И все — сам, ибо есть такое свойство у тюменского губернатора — в каждый значимый вопрос вникать самолично, не передоверяясь полностью даже самым доверенным подчинённым. Рокецкий — администратор вполне авторитарный как авторитарен каждый настоящий крестьянин в своём хозяйстве. Потому и команда у него своеобразная — это прежде всего ответственные исполнители, делающие то, что необходимо без излишних амбиций. Батраки? Нет, нормальные чиновники — труженики, из породы, которая начинает уже переводиться в нашем супердемократизированном обществе. Кропотливая работа тюменского губернатора с областными агроструктурами завязывается на тысячу мелочей. Бочек хороших для соления капусты не достать. А ещё плохо работает кооперация на скупке молока у населения — взяли кредиты, молоко вроде бы пошло городскую торговлю, но вместо того, чтобы далее раскручиваться выручку потратили. Губернатор не спешит громить и казнить, а спрашивает себя, может, малы были кредиты? Больше надо было дать? Или вот с мясом накупили миникоптилен так загрузить их не удаётся из-за того, что мало свинины заготовляется. Значит надо бы как-то поощрить производителей поросят, вплоть до полного освобождения от налогов А вот лизинг себя оправдывает благодаря ему даже при повсеместном селянском безденежье хоть какая-то сельхозтехника обновляется. И вопрос с горючим на посевную-уборочную Администрация уже научилась решать. Так мало-помалу, тюменское село перестраивается и, хотя о каких-то коренных переломах говорить, естественно, рано, но уже с 1995 года наметился рост и производства и, самое главное, нормальной коммерческой реализации продукции областного агросектора.

В своей агрополитике губернатор Рокецкий никогда не делал ставку исключительно на преобразования форм собственности (хотя и имел это в виду) полагая, что здесь крестьяне разберутся постепенно и без нажима. И кажется, оказался прав на рубеже 1996-1997 годов заметно активизировался процесс выделения самостоятельных сельских хозяев — фермеров, малых кооперативов. Значит, созрело. Сельскохозяйственные проблемы неотделимы от вопросов налаживания местного самоуправления. И здесь Рокецкий верен избранной стратегии и тактике — областная Администрация ничего не навязывает сверху, но всячески благоприятствует любой позитивной инициативе. Пусть власть приблизится к гражданам, насколько это возможно. И уже сейчас в области многое отдаётся для решения на уровень ниже района, в том числе право распоряжения необходимыми финансовыми ресурсами. А это уже вопросы не столько денег, сколько людей, деньгами распоряжающихся. Рокецкий как-то пожаловался сам на себя, что есть вод такой недостаток — не привык менять подчинённых. Может быть, надо было бы больше выдвигать молодых, более соответствующих духу времени, но жалко расставаться со старыми, испытанными кадрами. Думается, однако, это не слабость, а мудрость, идущая все от тех же крестьянских предков. Ведь низшее и среднее командное звено — «почва управления», которую так легко испортить сверхглубокой вспашкой и так трудно нарастить потом хоть на сантиметр-другой.

ВМЕСТЕ ИЛИ ПОРОЗНЬ?

В административно-политическом отношении Тюменская область — своего рода «матрёшка», содержащая в чреве два мощных административных образования, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа. Ямало-Ненецкий АО — это прежде всего основные запасы российского газа. Ханты-Мансийский — это нефть. Юг Тюменской области — это вполне эффективное сельское хозяйство, но прежде всего это инфраструктура для Севера. Оттуда на Юг, в конце концов, уезжают пенсионеры, на юге учатся дети нефтяников, там сосредоточены проектные и научные профильные институты и прочее. Естественно, после предоставления автономным округам статуса самостоятельных субъектов Федерации они загорелись идеей стать «российскими Эмиратами». Дело пошло и дальше: в 1992 году зародился замысел образования Хантыйской республики, включающей в себя также север Свердловской области, города Сургут и Нижневартовск потребовали статуса вольного города «Черноморска» и пытались пробить себе статус городов исключительно федерального подчинения. Картина дробления на удельные княжества по «эмиратскому» нефтегазовому признаку завершилась идеей разделения Сургутского района на собственно город Сургут, на центральной улице которого отнюдь не бьёт нефтяной фонтан, и района вокруг города, где нефть и добывается. Абсурд дробления заставил тогда власти округов сплотиться вокруг предложения «единой и неделимой» Тюменской области. Ненадолго, однако.Сразу же после общероссийских президентских выборов началась серия выборов глав региональных администраций, знаменующая собой этап значительного усиления позиций региональной власти, получающей теперь свои полномочия непосредственно от избирателей. И в Тюменской области сразу же «запахло жареным».

Две северные думы постановили проводить у себя локальные выборы губернаторов округов 13 октября (Ямало-Ненецкий АО) и 27 октября (Ханты-Мансийский АО), игнорируя выборы губернатора всей Тюменской области, первоначально назначенные на 22 декабря 1997 года. Борис Ельцин нашёл, как обычно, соломоново решение, и своим указом от 13 сентября 1996 года (N1355) постановил провести в области единые выборы, причём в октябре. Тюменская областная Дума назначила срок проведения общих губернаторских выборов на 27 октября. Расчёт был на то, чтобы совместные выборы губернатора области и выборы губернатора Ханты-Мансийского округа, где численность населения больше, чем на всем юге Тюмени, тем самым придав несомненную легитимность будущему общетюменскому избраннику (Позднее срок все же перенесли на первоначально назначенное время — 22 декабря.)

Власти двух автономных округов после выхода указа Президента немедленно обратились в Конституционный суд на предмет нелегитимности президентского указа — хотя бы, потому что он в середине сентября и формально никак не получается двухмесячного срока, предусмотренного Конституцией формирования избирательных округов. Не менее мудрый, чем царь Соломон и Борис Ельцин, Конституционный суд в конечном итоге принял решение: никакого решения пока не принимать. Тем временем 13 октября выборы губернатора Ямало-Ненецкого АО успешно прошли, и, естественно, победил на них прежний глава Ямало-Ненецкого АО Юрий Неёлов. А 27 октября столь же успешно был возобновлён мандат Ханты-Мансийского губернатора А. Филиппенко, Федеральный центр в результате попал в весьма затруднительную ситуацию: если признать состоявшиеся выборы законными — это будет означать признание правомерным прямого нарушения указа Президента N1355, обязывающего провести на всей территории Тюменской области одновременные губернаторские выборы. Не признать — ещё более серьёзное прецедентное решение, которое повлечёт за собой заранее запланированный местными властями срыв общетюменских губернаторских выборов. Срыв этот связан с северной спецификой: оленеводы уехали в тундру, нефтяники на вахте. При желании технически, технологически и финансово заблокировать ещё одни выборы чрезвычайно легко. Проект указа Президента по выборам в Тюменской области, который вышел 13 сентября, был готов и прошёл все инстанции уже к 15 августа. В Администрации Президента он и застрял на тот самый роковой месяц, потеря которого означала фактический срыв губернаторских выборов в области в первоначально установленный срок

Нельзя не отметить, что Виктор Черномырдин, традиционно небезразличный к тюменским делам, без всякого восторга отнёсся к поведению властей двух «северных» автономных округов. После подписания указа N1355 он длительно беседовал с нынешними главами всех трех субъектов Федерации Тюменской области, призывая к взаимопониманию и договороспособности. Тем временем в самой Тюмени предвыборная кампания пошла своим чередом. На пост губернатора заявили претензии четыре основных кандидата: Леонид Рокецкий. Сергей Атрошенко (лидер движения «Тюмень-2000», ранее — глава банка «Тюменский кредит»), депутат Госдумы Г. Райков и Валерий Багин.Господа Атрошенко, Багин и Райков представили собой хорошо консолидированную оппозицию. Господин Атрошенко основал движение «Тюмень-2000», будучи президентом банка «Тюменский кредит». Одним из крупных соучредителей банка стало физическое лицо — бывший прокурор области г-н Багин, внёсший в уставный капитал банка 100 тыс. долларов. После покупки «Сибирской страховой компанией» банка «Тюменский кредит» там открыли счета два крупнейших тюменских предприятия ТЭК «Запсибгазпром» и «Сибнефтепровод». (Перевод этих счетов в банк, только что выкупленный за долги, никак не мог быть осуществлён без санкции Минтопэнерго). Совокупность указанных обстоятельств дала некоторым обозревателям и аналитикам основание полагать, что за манёврами «антигубернаторской» коалиции стоят влиятельные московские круги.

 Называли, помимо прочего, и Юрия Шафраника, будто бы стремившегося вернуться в амплуа «первого лица» Тюменской области (безотносительно к формальному статусу). Впрочем, демократическая процедура избрания руководителей и руководящих органов тем и хороша, что предоставляет право последнего слова непосредственно гражданам, а все околовыборные манёвры, интриги и альянсы лишь в известных пределах могут влиять на волю избирателей. После всех ходов и контрходов, авантюр и контравантюр губернаторские выборы в Тюменской области начали выходить на финишную прямую. Последнее слово осталось за гражданами Тюмени — 22 декабря в итоге тяжелейшего избирательного марафона Рокецкий получил почти половину голосов избирателей, поданных в тот день. Второе место занял Сергей Атрошенко, но его репутация была уже изрядно подорвана прошедшими в прессе разоблачениями.

В ходе следующего тура выборов 12 января 1997 года признанный лидер области получил голоса 59 процентов от числа своих сограждан, пришедших к избирательным урнам. Убедительная победа Леонида Рокецкого на губернаторских выборах стала для него надёжной точкой опоры и в борьбе за сохранение единства Тюменской области. Эта борьба продолжается и по сей день, но в актив губернатора уже следует занести исход длительного процесса в Конституционном суде, завершившегося 14 июля 1997 года принятием постановления, фактически признающего вхождение Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого автономных округов в область. Насколько можно прогнозировать, дальнейшее развитие ситуации пойдёт по линии формирования документов, определяющих взаимоотношения властных структур тюменской «триединой матрёшки».

ЭТО ЧЕРНОЕ, ЧЕРНОЕ ЗОЛОТО...

Леонид Юлианович — человек отнюдь не конфликтный, умеющий уважать других (если есть за что). Семья его тому прямое подтверждение: захотел сын самостоятельности — улетел после ВУЗа из-под мощного папиного крыла, живёт своим разумом и своими деньгами; захотела дочь учиться не на экономиста, а на гуманитария — также никаких препятствий. С таким губернатором всем в области ладить бы по-хорошему. Но увы... Год от года все сильнее рвутся страсти вокруг нефтегазовых клондайков, омываемых валютными реками. Было время единого нефтегазового комплекса, разделившегося затем на Миннефтепром и Мингазпром. Затем Мингаз стал «Газпромом», а из Миннефти выросли три холдинга («ЛУКОЙЛ», «Юкос» и «Сургутнефтегаз») да две госкомпании («Роснефть» и «Транснефть»). В 1994-1995 годах «Роснефть» распотрошили, выделив «Сиданко», «Сибнефть» и ещё ряд структур. Долго тогда шли споры вокруг уникального Самотлорского месторождения, давшего в своё время советской экономике 2 млрд тони нефти на сумму 100 млрд долларов, а ныне пребывающего «в мерзости запустения», хотя нефтезапасов там ещё на миллиард тонн.

Сейчас «Самотлор» принадлежит «Нижневартовскнефтегазу». В 1996 году, после долгих перипетий, организовалась Тюменская нефтяная компания, куда ввели и ННГ. А ещё — неплохие предприятия по нефтепереработке, перспективные площади под нефтедобычу на юге Тюменской области и всякое прочее. Естественно, сразу же встал вопрос о приватизации ТНК, и целый ряд крупнейших финансово-промышленных групп России, что называется, положили на компанию глаз. Выдвигались и разного рода проекты принятия ТНК под крыло областной Администрации — большей частью, не слишком реальные. В конечном итоге 16 июня 1997 года госпакет акций Тюменской нефтяной компании в 40 процентов передан был с торгов московской группе «Альфа». Долее всего такому исходу противился бывший гендиректор ННГ г-н Палий, за которым также стояли интересы финансовых структур с отнюдь не тюменской пропиской.

Но в конце концов ему пришлось оставить свой пост. В этой большой схватке Леонид Рокецкий не участвовал, но и не остался сторонним наблюдателем. Тюменская областная администрация приняла, мудрое решение: она согласилась с передачей контроля над Тюменской нефтяной компанией хозяевам «Альфа-группы», обусловив своё согласие рядом ответных уступок со стороны новых владельцев. В частности, часть акций ТНК достанется тюменским властям, штаб-квартира компании останется в Тюмени, а не переедет в Москву. Как бы ни была авторитетна нынешняя тюменская власть, не может она брать на себя ответственность за подъем и возрождение всех промышленных гигантов, как это пытается делать, например, Юрий Лужков в Москве. А может, и не надо этого делать — пусть лучше капиталы приходят в область, а не уходят из неё на оплату приватизационных обязательств перед федеральным бюджетом. Реки черного золота по-прежнему оживляют всю обескровленную российскую экономику, как некогда заржавленную экономику советской Сверхдержавы. При этом лишь в последние годы хоть какая-то часть этого богатства реально идёт во благо и самой Тюменской земли. Затем и нужен во главе этой земли конкретный человек, который делает своё дело, месяц за месяцем и год за годом. Ибо благополучие и нормальное функционирование «всероссийской селезёнки» требует постоянных напряжений от нервного узла ею управляющего.

ФРЕД ИСКЕНДЕРОВ, основатель, издатель и главный редактор Федерального журнала «Сенатор».